http://kirmuseum.ucoz.ru/publ/1-1-0-288
Село Покров и его жители
Происхождение и история кировского села Покров полны загадок и неясностей. Неизвестно, кто и когда основал его, откуда пришли первопоселенцы. В письменных источниках 18 и первой трети 19 веков следы существования этого поселения пока не найдены. По имеющимся у меня документам, сельцо Покровское уже как крупный населенный пункт числится в 1850-х годах владением некоей помещицы Пелагеи Сычевской, владевшей 1104 десятинами земли, из коих пашни было всего 315 десятин. В поселении числилось 229 крепостных душ мужского пола. Согласно официальному источнику – «Спискам населенных мест Калужской губернии», 1863 года издания (сами опубликованные в нем данные относятся к 1859 году), - в Покровском было 239 мужчин и 251 женщина (всего 490 человек), проживавших в 65 дворах. Стало быть, средняя семья (как правило, на один двор приходилась одна семья) состояла из 6-7 человек.
С созданием после отмены крепостничества волостей сельцо Покровское постоянно состоит в Песоченской волости Жиздринского уезда с центром в Песоченском Заводе (кроме них в волость еще входила деревня Жилино). Во второй половине 19 и первой четверти 20 веков крестьянское население России интенсивно растет, этот же процесс характерен и для Покровского: по данным 1903г. в селе проживало 383 мужчины и 419 женщин (всего 802 человека). А по данным 1914г. покровцев уже было 860 человек (415 мужчин, 445 женщин).
Однако в связи с мировой и гражданской войнами, шедшими беспрерывно около семи лет, население заметно сокращается: по переписи 1926г. в селе (уже в это время название поселения стало усеченным: вместо Покровского – Покров) в 168 дворах проживало 705 человек. Территориально и административно с 1920-х годов Покров стал входить в состав Малопесоченского сельсовета Песоченского района.
Кстати, в первом томе «Песоченского ономастикона» я опубликовал список всех взрослых жителей села Покров по состоянию на сентябрь 1917г. Этот документ дошел до нас в связи с проведением первых (и последних) в истории России выборов в волостное земство. Избирали гласных волостного собрания, а избирательные права имели все жители старше 20 лет. Так вот, в список для голосования были включены фамилии и имена 328 жителей села с указанием полных лет жизни (указанный документ хранится в Калужском облгосархиве).
В связи с работой над «Песоченским ономастиконом» - справочником коренных фамилий сельского и городского населения Кировского края – мне довелось поработать в муниципальном архиве с похозяйственными книгами сельсоветов, которые были введены еще до войны для учета сельского населения. Кроме регистрационно-демографических целей ведение этих документов обеспечивало учет личной собственности крестьян, ставших колхозниками, - количество и вид домашнего скота, объемы и виды посевов сельскохозяйственных культур, наличие домов и других построек, т.е. преследовало строго фискальные цели. Главное внимание в похозяйственных книгах уделялось записи всех членов отдельного крестьянского хозяйства: обязательно указывались глава хозяйства и все проживавшие вместе с ним (ней) родственники: муж (жена), дети, невестки (жены взрослых сыновей), зятья (мужья взрослых дочерей), годы их рождений, место учебы или работы и другие данные.
В похозяйственных книгах Малопесоченского сельсовета за 1946-1948гг. (они закладывались на три года, а затем оформлялись новые) еще есть отметки о погибших на войне жителях села; основной гражданской специальности (кроме сельского хозяйства): у покровских мужчин это – портняжничество; движении населения (изменение семейного положения; смерть; выезд за пределы села); нетрудоспособности (инвалидности); должности в колхозе и другие данные.
Хочу отметить, что похозяйственные книги сельсоветов, несущие в себе значительный массив информации о населении, его социальном и экономическом положении и в этом качестве являющиеся массовым историческим источником, практически не востребованы исследователями, которых больше интересуют церковные метрические книги, клировые ведомости храмов и приходов, формулярные списки и другие, более популярные и доступные источники. Но, думаю, в будущем их время придет – для разработки генеалогии крестьянских родов, составления ономастиконов, изучения частных вопросов исторической демографии и социальной истории России 30-70-х годов 20 века.
Итак, что же показало изучение похозяйственных книг по селу Покров за первые послевоенные годы. В селе существовал еще самостоятельный колхоз «Идея», переименованный в начале 1950-х гг. в колхоз имени Котовского, а затем объединившийся с большереченским колхозом в одно хозяйство, наименованное в честь 19-го партсъезда (в 1966г. вместе с другими ближайшими хозяйствами он вошел в состав нового совхоза «Желтоуховский»). В это время в Покрове проживало 167 семей с 701 жителем. Кстати сказать, эти показатели почти равны статистическим данным 1926 года (168 семей и 705 жителей). Но между этими двумя датами прошло двадцать лет – коллективизация и развитие колхозов, затем – война и восстановление страны. Несомненно, что потери населения за это двадцатилетие составили, несмотря на рост рождаемости накануне войны, не менее ста человек. Кстати, похозяйственные книги содержат данные всего о 42 погибших на фронте мужчинах из Покрова, думаю, что эта цифра также далеко не полна...
Ценную информацию дают похозяйственные книги о демографической ситуации в селе: большинство покровских семей (66%) имело в своем составе от одного до трех детей, причем одного ребенка имели 40 семей, а двух и трех – 38 и 34 семьи соответственно. Причем эта малодетность, крайне нехарактерная для крестьянских семей, объясняется как молодостью родителей, не успевших обзавестись другими детьми из-за событий войны, так и гибелью мужчин репродуктивного возраста на войне и невозможностью для многих молодых вдов вступить в новый брак из-за нехватки мужчин в послевоенной деревне. Впрочем, эти явления были характерны для демографической ситуации во многих населенных пунктах района, да и в целом – для всей Калужской области.
Четверых детей имели семьи покровчан, вступивших в брак в начале и середине 30-х гг. и успевших до войны завести 1-2 детей, а в первые послевоенные годы – еще двоих. Возможно, эти семьи росли в многодетности и далее, но для этого надо анализировать похозяйственные книги более позднего времени (сделать это практически невозможно: в муниципальном архиве сохранилась всего лишь неполная книга за следующее трехлетие – 1949-1951гг.). Таких четверодетных семей насчитывалось 17, или 10% от общего количества. По пятеро детей было в 9 семьях, по 6-7 детей - в четырех семьях (Ефросиньи и Дмитрия Гавриковых, Петра и Анны Поляковых, Григория и Анисьи Поляковых, Михаила и Александры Поляковых). И одна семья имела 8 детей: это была семья Пелагеи и Ивана Родиных. Дети у них рождались с 1924 по 1942 год, причем на каждого мальчика рождалась девочка.
Из пометок в похозяйственных книгах видно, что смертность населения в первое послевоенное трехлетие была невысока: умерло 8 детей и 13 человек зрелого и пожилого возраста, что составляло 3 процента от общего числа жителей. Источник отмечает общее количество нетрудоспособного населения в селе: 21 человек имели инвалидность 1 и 2 групп. Причем в некоторых случаях отмечалось, что инвалидность получена на войне (у мужчин), у женщин же причиной инвалидности были тяжелые заболевания, не только приобретенные, но и врожденные. Как пример, приведу следующий случай: брат и сестра Ромахины (Татьяна и Михаил Дмитриевичи), сами будучи слепыми от рождения, завели семьи и родили сыновей (Дмитрий, 1927 г.р.; Иван,1925 г.р.), также слепых. Разумеется, все они были инвалидами 1 группы по рождению.
После войны, несмотря на крепостной режим для селян, отдельные крестьяне вырывались из колхоза, устраиваясь на работу в город или даже завербовываясь на работу в другие регионы Советского Союза. Пятнадцать человек в это время устроились на работу в Киров на чугунолитейный завод (при этом девушки выходили замуж за городских), а 46 человек, как отдельные лица, так и целые семьи, покинули село. Скажем, Анна Тимофеевна Гаврикова, 1927 года рождения, вышла замуж за горожанина Якова Шумкина, родила в 1947 году сына Владимира и покинула малую родину, переселившись в Киров (кстати, наш земляк В.Я.Шумкин, известный российский ученый-археолог, почти всю жизнь живет в Ленинграде-Петербурге). В райцентр переселись две семьи Коловых, семьи Поляковых и Фролкиных переехали в Тульскую область, семья Лукашевых в Донецкую область Украины...
Отмечалась изредка в похозяйственных книгах основная гражданская профессия (кроме сельскохозяйственных), среди покровских мужчин было 55 портных, причем в некоторых семьях портняжным ремеслом владели отец и сын, например Василий Тихонович и Василий Васильевич Кучеровы, Григорий Денисович и Дмитрий Григорьевич Поляковы, Михаил Васильевич и Иван Михайлович Поляковы, Андрей Павлович и Дмитрий Андреевич Ромахины, Григорий Павлович и Анатолий Григорьевич Ромахины.
Как правило, покровские семьи были двухпоколенными: родители и дети. К послевоенным годам старая крестьянская патриархальная семья уже сошла с исторической сцены, хотя в отдельных семьях еще проживали и пожилые (или престарелые) родители (чаще матери) главы семьи; таких семей было 32 (19% от общего количества). В отдельных семьях совместно проживали одинокие близкие родственники:
братья (сестры) жены или мужа, или невестки, не имевшие детей и жившие в семье мужа и его родителей.
Большой интерес представляет покровская ономастика: на 167 семей приходилось 45 фамилий, т.е. наследственных имен семьи. В первой десятке по частотности бытования шли Поляковы (34 семьи имели такую фамилию), далее шли Ромахины – 10 семей, Пашкины и Хазиковы – по 9 семей соответственно, Большаковы – 8, Фролкины – 6, Гавриковы, Кучеровы, Коловы, Тиханкины – по 5 семей. Были фамилии, носители которых представляли всего одну семью: Арсюковы, Ахрамеевы, Гуляевы, Ивашины, Махины, Мухины, Пулины и другие.
По сравнению с данными на 1917г. в Покрове совершенно исчезли следующие фамилии и, соответственно, их носители: Бокановы, Бузенковы, Васенины, Евтеевы, Задохины, Королевы. Также изменилось и написание некоторых фамилий: Исайкины стали Исайковыми, Кудьяровы – Кудияровыми, Кудрешовы - Кудряшовыми, Лукашовы – Лукашевыми, Хламтенковы – Хламченковыми, Шамшаковы – Шемшаковыми.
Благодаря похозяйственным книгам удалось установить, каким именам отдавали предпочтение покровцы в названиях детей в первой половине 20 века. Из всех родившихся в 1900 – 1948гг. мужчин села носили имена: Иван – 48 человек, Алексей – 34, Николай – 33, Василий – 27, Сергей – 22, Анатолий – 20, Михаил – 18, Петр – 15.
Наиболее популярными женскими именами были: Анна – 46 человек, Александра – 40, Мария – 37, Пелагея – 28, Нина – 20, Раиса и Татьяна – по 15 носителей. Остальные имевшиеся в селе имена носили от одного до четырнадцати человек. Всего покровский именослов насчитывал 33 мужских и 39 женских имен...
Вот какую богатую пищу для ума и анализа дает, казалось бы, совершенно незначительный исторический источник с казенным названием «Похозяйственные книги села Покров». Остается добавить только следующее: за последние двадцать лет местных жителей в Покрове уже не осталось, теперь это дачный поселок для москвичей, калужан и кировчан. Жизнь кипит в бывшем селе только с весны до осени, а зимой совершенно замирает. Вывод, в общем-то, грустен: жизнь в поселении еще вроде бы есть, а история Покрова уже закончилась. Поэтому ее уже можно изучать, как изучаются ушедшие цивилизации древних греков, римлян или ацтеков...
29 июля 2011. Андрей Бауэр, историк.
Форум
